Быть драконом - Страница 53

— Лера, когда на улице цыганка у тебя что-нибудь спрашивает, беги от неё, — поучал я, заводя двигатель. — А не можешь бежать, отвечай на каком-нибудь иноземном.

— На каком именно? — уточнила девушка.

— Какой лучше знаешь?

— Английский.

— Вот на нём и отвечай.

— А что отвечать?

Похоже, моя помощница ещё не совсем вышла из состояния гипноза, и дружбу со своей головой восстановила не до конца. Но я и не думал потешаться, объяснил, как доктор пациенту — неторопливо и внятно:

— Отвечать, Лера, можно, что угодно. Что в голову придёт, то и выдавай на-гора.

— Я, шеф, экспромтом не могу. Я блондинка. Мне нужно заранее текст подготовить.

— Ну и подготовь.

— А например?

— Не знаю… — Я посмотрел на магнитолу, которая в ту минуту передавала на стереоколонки песню группы «Орлы», и предложил: — Ну, например, зазывай в следующий раз приставшую цыганку в отель «Калифорния».

— Вот это вот? Welcome to the Hotel «California»? Да?

— Именно. Such a lovely place, such a lovely face. Она тебе такая: «Ай, красавица, дай погадаю», а ты ей по-английски: «Тюрьма по тебе плачет, тётя».

— Какая тюрьма? — не поняла Лера.

Я сначала аккуратно повернул, разогнав сигналом лезущих под колёса смельчаков, с Декабрьских Событий на Карла Маркса и только потом растолковал:

— «Отелем „Калифорния“» называют Лос-Анджелесскую городскую тюрьму.

— Да вы что?!

— Точно.

— Не знала.

— Теперь знаешь. Ладно, всё об этом. Расскажи лучше, что тебе в музее сказали?

— Ага, сейчас.

«Сейчас» растянулась на целую минуту.

Лера вытащила помаду, поправила, заглядывая в зеркальце заднего вида, линию губ, закинула помаду в сумочку, ещё раз осмотрела себя в зеркале и только после всех этих манипуляций стала, наконец, докладывать:

— Меня, шеф, там к одному дядечке послали, он у них что-то вроде научного консультанта. Так вот он сказал, что этот кулон — нагрудный знак старшего кхама рода.

— Старшего? — не поверил я.

— Ну, да, старшего, — подтвердила Лера. — Главный шаман-кхам, сидя в этой, лодке путешествует по Реке забвения в миры духов. Либо по течению в Нижний Мир спускается, либо против течения поднимается до Верхнего. Смотря какие духи в него вселяются.

«Они разрыли могилу последнего шамана!» — мысленно ахнул я.

В глубине души догадывался, что парни потревожил могилу колдуна высокого уровня, но гнал от себя эту страшную мысль. Надеялся на лучшее. Теперь же догадка нашла своё подтверждение, и отрицать очевидное стало невозможно. Но мало того, что они ограбили могилу самого сильного шамана рода, оказывается, они ограбили могилу последнего шамана рода (это очевидно — некому было знак старшинства передать, раз унёс с собой в могилу). Хуже этого представить ничего было нельзя. С моих губ сорвалось:

— Не слышно птиц. Бессмертник не цветет. В сухой реке пустой челнок плывет.

— Что, говорите? — не расслышала Лера.

— Ничего, — мотнул я головой, стряхивая оцепенение. — Что ещё интересного поведал тебе консультант?

— Да много всякого разного. Дядечка разговорчивым оказался.

«Этот дядечка так раздухарился, оттого, что ты вся такая аппетитная, — подумал я. — Приди я со своей небритой рожей, был бы слив информации в режиме „по чайной ложке в час“».

Лера тем временем вытащила из сумочки блокнот и, заглядывая в записи, сказала:

— Лично меня вот что заинтересовало. Оказывается, довалары считают, что шаманы-кхамы, в отличие от обычных людей, обладают четырьмя душами. Первая душа — могильная — представляет собой тень. Она так и называется душа-тень. На языке доваларов «камс ич». При жизни она редко покидает тело, а после смерти следует за хозяином в могилу. Но когда хочет, уходит. А потом вновь возвращается. Когда тело истлевает, могильная душа превращается в змею и спускается в Нижний Мир.

— В змею, говоришь, превращается?

— Ага, в змею.

— Понятно, — кивнул я и спросил: — А вторая душа?

— Вторая — это душа-призрак, — ответила Лера, сверившись с записями. — На языке доваларов «хорманг илти ич», что означает «душа, плывущая вниз по течению реки». Она практически ничем не отличается от души-тени, а временами как бы сливается с ней. Вместилищем души-призрака, как и родственной ей души-тени, является кровь. Душа-призрак чаще всего принимает облик птицы. Считается, что она меньше связанна с телом, чем душа-тень, и во время сна способна улетать. Она может покинуть тело за несколько часов до сметри и существовать отдельно. А после смерти кхама его душа-призрак некоторое время путешествует по дорогим ей местам, а затем улетает в Верхний Мир.

— А третья душа кхама, надо полагать, превращается в волка? — предположил я.

Лера удивилась:

— Откуда знаете, шеф?

— Догадался.

— Правильно догадались. Третья душа кхама действительно имеет вид волка. Она живёт отдельно от своего хозяина. В глухой тайге. К шаману приходит лишь во время сна, поэтому довалары и называют её «олгорд астм шоно» — «волк, прибегающий во сне». Что с ней происходит после смерти шамана, не известно. Говорят, что она продолжает жить в этом мире и охраняет могилу хозяина.

— А что там у нас с четвёртой душой? — спросил я, надеясь узнать, с чем же именно мне предстоит встретиться в недалёком будущем.

Но Лера огорчила меня.

— Что касается четвёртой души, то её содержание и функции не вполне ясны, — сказала девушка. — Считается, что четвёртая душа это чародейская сущность шамана. Случается, что даже после смерти шамана она стучит в бубен, призывая остальные три души придти к ней для совместного действа. Вот такая вот телега.